ВВЕДЕНИЕ

Занимаясь исследованием проблемы междисциплинарной трансляции знания, я пришел к убеждению, что эффективность такой работы сегодня напрямую зависит от изученности одного общего феномена научной жизни, который далее будет называться “ситуациями предстандарта”.

Сама общая тематика “движения идей” в науке является уже привычной для методологии научного познания и к настоящему времени стала вполне разносторонне анализируемой. Правда, соответствующие разработки не всегда воспринимаются как существенно сходные по своей направленности и природе, но, видимо, важнее то, что необходимые исследования проводятся и вполне результативны. Что для них характерно?

Прежде всего, для ясности сразу уточню, что под междисциплинарной трансляцией знания подразумевается продвижение знания из одной области науки в другую, обеспечивающее широкое использование уже имеющегося познавательного потенциала. Кроме того, полезно сразу отметить, что трансляция знания может происходить в виде как стихийного, так и направляемого процесса. Анализ показывает, что эту сторону жизни науки не следует вверять только воле случая, и полезно стремиться к переносу идей на определенной систематической основе, что собственно и стимулирует интерес методологии к этой тематике. Ее значимость можно увидеть по крайней мере в следующем:

1. Во многих случаях перенос знания за пределы исходной области науки оказывается вообще единственной и необходимой основой для продвижения вперед. Как отмечается в этой связи, “большинство теоретических схем науки конструируется не за счет прямой схематизации опыта, а методом трансляции уже созданных абстрактных объектов”, и вообще, “мы просто обязаны, вынуждены распространять все то, что мы уже знаем, на как можно более широкие области, выходить за пределы уже постигнутого. Опасно? Да. Ненадежно? Да. Но ведь это единственный путь прогресса”.

2. Наука не может не заботиться о своей эффективности, что предполагает полноту использования уже накопленного знания. Однако существенной проблемой познавательной деятельности является ее постоянное дробление, дифференциация, что разрушает единство и взаимопонимание исследователей. Трансляция знания призвана способствовать восстановлению теряемой целостности науки. О том, что это совсем не праздный вопрос, свидетельствует обеспокоенность самих исследователей из специальных областей научного познания. Так, по поводу положения в науке, сложившегося, скажем, в первой половине XX в., в свое время писалось: “Специализация дисциплин все время возрастает и захватывает все новые области. В результате создается ситуация, похожая на ту, которая возникла, когда в Орегоне одновременно находились и поселенцы из Соединенных Штатов, и англичане, и мексиканцы, и русские, - сложный и запутанный клубок открытий, названий и законов. Ниже мы увидим, что существуют области научной работы, исследуемые с разных сторон чистой математикой, статистикой, электротехникой и нейрофизиологией. В этих областях каждое понятие получает особое название у каждой группы специалистов и многие важные исследования проделываются трижды или четырежды”.

3. Важным стимулом исследования процессов трансляции знания является и то, что оно показывает свою продуктивность. Обращение именно к данному кругу вопросов подразумевается при упоминании таких уже традиционных для методологии тем, как аналогия, подобие, индукция, экстраполяция, гипотеза, моделирование. В этом же русле лежат интересы теории коммуникации. Особый интерес вызывают родившиеся в нашем веке специальные по характеру, но необычные по масштабу новые наддисциплинарные исследования (прежде всего кибернетика, системология и синергетика). Их особенность и сходство заключается в том, что они разрывают рамки традиционных подсистем науки и выступают мощными современными трансляторами знания. Можно согласиться с тем, что понятия подобных широко применимых систем знания “играют роль “противоядия” от “цеховой” замкнутости ученых”. Все это придает занятию проблемой потоков идей в науке очень привлекательный и конструктивный характер.

Сегодня для комплексного представления проблемы междисциплинарной трансляции знания полезно ориентироваться на наработки теории коммуникации. Основной для данной теории является модель, включающая следующие базовые элементы: передаваемые сообщения, генератор сообщений (“эмитент”), потребитель сообщений (“аттрактор”), каналы связи генератора и потребителя. Эта внешне очень простая схема оказывается широко применимой и позволяет ставить и исследовать в общем виде много разнообразных вопросов, касающихся условий адекватной и эффективной передачи сообщений. При этом последние трактуются весьма универсальным образом. Вполне очевидно, что данная базовая схема явно коррелирует с ситуацией междисциплинарной трансляции знания, в которой решается аналогичный вопрос: каковы условия и факторы, определяющие успешность продвижения знания из одних областей науки (областей-эмитентов) в другие (области-аттракторы)?

Анализ этой общей проблемы свидетельствует, что решающими для плодотворной коммуникации в науке являются три основные группы факторов.

Прежде всего, на характер движения знания оказывает влияние степень сходства онтологии сопоставляемых исследовательских областей. Обращением именно к данной, объектной, стороне проблемы характеризуются разработки представлений об аналогии, экстраполяции, гипотезе, моделировании, индукции, подобии. При этом подразумевается, что “основанием всякого суждения и умозаключения служит положение, что то, что верно относительно одной вещи, будет верно и относительно другой, равнозначущей с первой, и что, при тщательно исследованных условиях, природа повторяется”.

Вторая группа факторов, определяющих трансляционные процессы в науке, относится к гносеологическому, т.е. “инструментальному” измерению. Осмысление этой стороны проблемы ведет к сопоставлению уже не предметных определенностей областей знания, но опорных для них познавательных средств. Анализ показывает, что существенно важными в подобных случаях оказываются особенности используемых форм представления знания, на что обращают специальное внимание, скажем, методология, семиотика, языкознание, информатика, теория коммуникации, герменевтика и другие дисциплины. Природу проблем подобного рода хорошо характеризуют высказывания такого типа: “В какой-то степени отсутствие интереса американских лингвистов к языкознанию в других странах можно связать с эпохой быстрого развития новой лингвистической терминологии в Америке в кругу так называемых американских дескриптивных лингвистов. Те, кто принял эту терминологию, часто бывают не склонны утруждать себя переводом другой терминологии на свой язык. Они полагают, что все, кто пользуется другой терминологией, либо говорят бессмыслицу, либо недостаточно точно формулируют свои мысли. Этот упрек с таким же успехом можно бросить и тем европейским ученым, которые недооценивают достижений американской дескриптивной школы”.

Еще одна группа факторов, обусловливающих характер трансляционных процессов в науке, имеет аксиологический (культурологический) характер. В данном случае важными для коммуникации оказываются ценностные ориентации области-эмитента и области-аттрактора. Данный срез общей проблемы изучается, скажем, в рамках таких дисциплин, как социология науки и теория коммуникации. Здесь в полной мере учитывается то обстоятельство, что “в основном понятия обозначают или указывают на явления, и таким образом выделяют те особенности мира, которые в настоящий момент считаются важными”.

Сегодня особый интерес вызывает гносеологический срез общей проблемы междисциплинарной трансляции знания, поскольку, как выясняется, именно здесь явно есть над чем поразмышлять.

В ходе изучения потоков идей в науке естественным было сопоставление текстов, относящихся к самым разным дисциплинарным областям. Неожиданно это вызвало большие специфические затруднения - при ближайшем рассмотрении имеющаяся когнитивная мозаика оказалась структурированной и оформленной понятийно и терминологически весьма разнохарактерно и зачастую очень нечетко. Наука в полной мере напоминала о том, что она “представляет собой сложный и разнородный исторический процесс, содержащий смутные и непоследовательные предвосхищения будущих идеологий наряду с необычайно утонченными теоретическими системами и древними, окаменевшими формами мышления”. Но особое беспокойство и неудобство вызвало то, что попытка привлечения для обуздания ситуации имеющихся сегодня метапредставлений ни к чему не привела, т.к. сами метапредставления, как выяснилось, во многом напоминают только что описанное аморфное образование.

Столкновение с данной проблемой породило чувство определенного дискомфорта, со временем перешедшего даже в чувство отчаяния, т.к. вдруг потерялись опоры для мышления, и оно словно погрузилось в зыбкую трясину неопределенности и ложного разнообразия. Постепенно, однако, пришло понимание, что на самом деле в ходе исследования встретилась довольно типичная для развивающейся науки ситуация, которая вполне заслуживает даже специального описания и обозначения. Так появились понятие и термин “ситуация предстандарта”. Поясню в чем ее суть.

В соответствии с хорошо известной моделью макродинамики научного знания, предложенной Т.Куном, общая логика исторического движения науки может быть представлена прежде всего как постепенное созревание какой-либо области знания от состояния преднауки (период предыстории науки, связанный с начальным накоплением соответствующего знания) к состоянию собственно науки, определяемому формированием первой систематической парадигмы, т.е. первой общезначимой для данной области теории. Появлению такой парадигмы предшествует своеобразная историческая фаза в развитии познавательной деятельности, когда кристаллизующаяся область науки в силу обострения каких-либо причин практического или теоретического порядка оказывается в центре внимания научного сообщества, так что характерным для нее становится мощная аккумуляция всего имеющего отношение к делу доступного знания, а также интенсивная работа по получению нового знания.

Ситуации предстандарта, о которых идет речь, свойственны прежде всего этой фазе повышенной активности. Первичным признаком подобных случаев является то, что в такой момент замечается существование широкого нарушения основного принципа формирования языка науки “одно понятие - один выражающий его специальный термин”. Иначе говоря, исследователи внезапно осознают, что между планом выражения знания и его содержательным планом существует серьезная несогласованность. Ситуации предстандарта складываются именно тогда, когда данное несоответствие начинает восприниматься научным сообществом как реальная и все более мешающая проблема. Характерным общим симптомом созревания ситуации предстандарта является возникновение понимания, что массив накопленного знания стал необозримым и неудобным, и этому в существенной мере способствует несистематичность в его номенклатурном оформлении, множественная синонимия (т.е. дублирование каких-то терминов, а значит избыточность некоторых фрагментов используемого языка), омонимия (т.е. весьма частая многозначность терминов), “размытость” и разброс принципов выделения важных понятий.

Надо сказать, отдельные проявления ситуаций предстандарта были замечены уже довольно давно и неоднократно обсуждались методологами, так что в принципе данная особенность динамики науки в общем не является совсем уж сюрпризом. В этой связи прежде всего необходимо вспомнить таких методологов, так сказать, “первой волны”, как Ф.Бэкон, Т.Гоббс, Дж.Локк и др. Как эмоционально отмечалось в ту пору, “слова прямо насилуют разум, смешивают все и ведут людей к пустым и бесчисленным спорам и толкованиям”, так что “тот, кто рассмотрит внимательно заблуждения и неясность, ошибки и путаницу, распространенные в мире от плохого употребления слов, найдет некоторые основания для сомнения в том, содействовал ли язык в употреблении его людьми больше совершенствованию знания или же служил помехой”.

Проблема точности, удобства и унифицированности выразительных средств науки, форм фиксации и представления знания, как известно, была одной из первоочередных и для другой, более поздней, волны методологов, работавших в рамках позитивистского подхода к анализу науки. Именно в русле этого нового витка интереса к проблемам языка выросла идея формирования семиотики как науки о знаках и идея построения “единой науки”, причем единой не в онтологическом смысле, но как терминологически унифицированной, - “представителям естествознания и точных наук, которые стояли у колыбели Венского кружка, важно было подчеркнуть прежде всего точность и строгость науки и исключить все то, что поражало их в традиционной философии своей неопределенностью и туманностью ...”

Особенно интересно и важно то, что в последние десятилетия нашего века развернулся еще один виток борьбы за экономичность и ясность способов закрепления знания, непосредственно связанный с интересами информатики. Последняя, подталкиваемая резко обострившимися потребностями современной информационной деятельности, стала формировать развернутую, уже даже многомерную, систему представлений о структуре знания и формах его фиксации. Была выработана концепция построения специальных информационно-поисковых языков, создания специальных словарей-тезаурусов и т.п. В основе этих новаций лежал все тот же знакомый интерес к преодолению столь распространенной многозначности, параллелизма и неоправданной “размытости” используемых в познавательной деятельности понятийно-терминологических средств.

Углубленное изучение рассматриваемого вопроса показывает, что ситуации предстандарта заслуживают сегодня пристального внимания в силу целого ряда важных обстоятельств:

1. Ситуации предстандарта в различных отдельных областях развивающейся науки возникают самостоятельно и лишь на определенном этапе их созревания; перманентным атрибутом исследовательских областей они не являются. Соответственно для эффективного развития научного познания полезно уметь прогнозировать и вовремя распознавать наступление ситуаций подобного рода с целью их целенаправленного преодоления на основе уже имеющегося историко-научного и методологического опыта.

3. Изучение ситуаций предстандарта сегодня оказывается источником развития опорных для современной методологии понятийно-терминологических средств, т.е. стимулируют совершенствование используемых современной наукой метаязыка и метапредставлений. Особый интерес вызывает то обстоятельство, что в самом учении о понятии сложилась своя ситуация предстандарта, требующая разрешения.

4. Признаки возникновения ситуации предстандарта угадываются и на междисциплинарном уровне современной познавательной деятельности, непосредственно связанном с философским знанием. Появляется мысль о полезности и важности целенаправленного преодоления обозначившихся таким образом трудностей. Кроме того, становится естественный вопрос, можно ли трактовать эти признаки как симптом приближения в научном познании очередных масштабных перемен?

Выше сказанное и определяет основное содержание и направленность данной работы. В дополнение целесообразно сделать лишь еще одно поясняющее замечание.

Осмысление ситуаций предстандарта потребовало введения ряда новых и точно определенных терминов и понятий. Они были вполне полезным подспорьем при анализе и фиксации обсуждаемого явления, причем сформировался даже целый набор эксплицированных новаций подобного рода.

Будучи воспитанным в жесткой традиции “бритвы Оккама”, я долго боролся с искушением облегчить себе жизнь ценой введения дополнительных понятийно-терминологических средств. В конце концов грехопадение все же состоялось, но именно как итог давления реальных потребностей проводимого исследования. Степень удачности нововведений определится, конечно же, только их полезностью для разворачивания последующей поисковой работы. В этом смысле можно заметить, что вся появляющаяся в работе новая терминология выстраивалась в том числе с одновременной оценкой возможных познавательных перспектив, причем на основе учета широкого и разнообразного круга источников, из которых в книге упоминается лишь некоторая часть.